Завтра была война

Ярцево было освобождено от немецко-фашистских захватчиков 16 сентября 1943 года. В его освобождении принимали участие части 31 армии. В честь освобождения города в Москве был дан

салют 12 артиллерийскими залпами из 124 орудий. 

…После освобождения в Ярцеве оставалось

четыре тысячи человек.

16 сентября исполнится 80 лет со дня освобождения Ярцева от немецко-фашистских захватчиков. В этот день мы обязательно вспомним имена защитников нашего города и погибших за него героев и, конечно, воздадим честь ветеранам Великой Отечественной.

Но до 16 сентября 1943-го было почти два года оккупации. А перед этим — 83 дня обороны Ярцева. А еще раньше – первые военные недели, наполненные потрясением от внезапности случившегося (а его испытали не только простые граждане, но и высшее руководство страны), ужасом от ежедневного отступления Красной Армии, но в то же время и всеобщей искренней готовностью защищать свою землю.

О чем писала в эти дни наша районная газета?

Читаем «Ярцевский ударник» лета 1941 года.

 Наше дело правое 

22 июня, в 12:15, все радиоточки страны транслировали обращение к гражданам Советского Союза заместителя председателя Совнаркома СССР, народного комиссара иностранных дел СССР, члена Политбюро ЦК ВКП(б) Вячеслава Молотова. А на следующий день историческое выступление было опубликовано во всех газетах СССР. 

Им же открывается и 146-й номер «Ярцевского ударника» за 23 июня 1941 года.

«Граждане и гражданки Советского Союза! 

<…> Сегодня, в 4 часа утра, без пред’явления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без об’явления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города — Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причем убито и ранено более двухсот человек. Правительство призывает вас, граждане и гражданки Советского Союза, еще теснее сплотить свои ряды вокруг нашей славной большевистской партии, вокруг нашего Советского правительства, вокруг нашего великого вождя товарища Сталина.

Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».

(Здесь и далее сохранена  орфография и пунктуация оригинала).

Сколько раз каждый из нас слышал и читал эти строки, но даже через 82 года после написания от них сжимается сердце. Постараемся же представить, что чувствовали тогда читавшие их советские граждане…

Очнувшись от первого шока, государство спешно переводило жизнь на военные рельсы. На той же первой полосе публикуются Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об объявлении в отдельных областях СССР военного положения» (в  этот перечень вошла и Смоленская область) и Указ «О мобилизации военнообязанных по Ленинградскому, Прибалтийскому особому, Западному особому, Киевскому особому, Одесскому, Харьковскому, Орловскому, Московскому, Архангельскому, Уральскому, Сибирскому, Приволжскому, Северо-Кавказскому и Закавказскому военным округам».

С 23 июня 1941 года начиналась мобилизации «военнообязанных, родившиеся с 1905 по 1918 год включительно». И уже в этот день в Ярцеве провожали на фронт первую партию мобилизованных и добровольцев. Только с фабрики ушло несколько сот рабочих и служащих. Многие из них попали в 64-ю стрелковую дивизию, которой вскоре пришлось сражаться у стен Ярцева.

 Буду беспощадно

 громить врагов

Какую позицию в этих условиях занимала районная газета? Единственно возможную: быть со своим народом, поддерживать и укреп- лять его боевой дух и вместе с ним верить: «победа будет за нами».

Чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать заголовки: «По первому зову станем на защиту рубежей нашейродины», «Уничтожим фашизм», «Буду беспощадно громить врагов», «Готовы выступить на защиту рубежей», «Защитим свою цветущую родину», «Пойду на защиту страны», «Дадим отпор врагу» и др.

Большая часть публикаций этого номера – это резолюции митингов трудовых коллективов и письма мобилизованных ярцевчан.

— Планы кровожадных интервентов будут биты нашим рабочим классом, — пишут «по поручению митинга» работники Суетовского отделения связи П.Базуев, С.Филиппов, Н.Сивцев и М.Старовойтов. – Если понадобится, мы попервому зову станем на защиту священных рубежей, которые завоеваны в Октябре 1917 года. Пусть помнят те дни 1917 года, когда молодая республика сумела отразить многочисленный натиск иностранных оккупантов.<…> Пусть помнят зарвавшиеся германские бандиты, что они будут биты самым беспощадным образом. («По первому зову станем на защиту рубежей нашей родины»).

Кстати, митинги в первые военные дни проходят повсеместно: на предприятиях, в партийных ячейках, во дворах домов, иногда даже в местах отдыха.

— 22 июня 1941 года <…> члены парткома и все руководство собралось у Ивана Анисимовича Титова, директора фабрики. Позвонили из горкома партии, сказали: всем идти к народу, проводить митинги, — вспоминал позднее секретарь парткома Ярцевской хлопчатобумажной фабрики Герасим Васильевич Цыганков. — Я на велосипеде поехал в Городок. Там на берегу Вопи проходила молодежная массовка. Ребята про войну еще не слыхали, веселье шло полным ходом. Митинг был коротким, говорил я недолго. Выступали комсомольцы, девушки-ткачихи. Душевный настрой у всех был высокий. С митинга шли с песнями. Некоторые ребята, заглянув на минуту домой, пошли к военкомату. 

Собрались на митинг и жители казармы №185.

— У меня 4 сына, — сказал тов. Пузыревский. – Два из них уже находятся в рядах доблестной Красной Армии. Вместе со своими сыновьями я пойду на защиту нашей цветущей родины. («Защитим свою цветущую родину»).

А вот отрывок из письма И. Курелева, участника боев с белофиннами, награжденного медалью «За отвагу»:«Сколько было войн, русский народ всегда побеждал. <…> Образцы героизма и доблести проявили советские люди в борьбе с белофиннами. Я принимал участие в этой вой- не и видел образцы героизма и отваги. Послушав обращение товарища Молотова, я считаю себя мобилизованным. <…> Не пожалею своей жизни для защиты родины, буду беспощадно громить подлых врагов, поджигателей войны».(«Буду беспощадно громить врагов»).

И в конце почти каждого текста: «Да здравствует наша Рабоче-Крестьянская Красная Армия и Военно-Морской Флот! Да здравствует коммунистическая партия большевиков! Да здравствует наш горячо любимый вождь и учитель товарищ Сталин!».

Порой настроения тех июньских дней называют ура-патриотизмом и шапкозакидательством. Нельзя отрицать: было и это, как, впрочем, и гнев, и растерянность, и страх. Но была и абсолютная вера в грядущую победу, и восторг на пороге «смертного боя», на который  вставала огромная страна. 

 Еще дружнее будем

 работать

В эти первые военные дни почти в каждой семье провожали мужчин на фронт. А те, кто оставался в тылу (пока еще в тылу), открывали свой фронт – трудовой.

— Мы, колхозники, утроим нашу энергию для того, чтобы работать за троих и получать урожай с наших полей выше наметок третьего пятилетнего плана, — обещают колхозники колхоза имени Крупской Простянского сельсовета («Будем работать с утроенной энергией»).

— Мы, рабочие и служащие хлебокомбината, заслушав сообщение о нарушении советских границ немецкими фашистами, все, как один, включаемся в социалистическое соревнование и берем на себя обязательства — закончить полугодовой план к 26 июня и годовой план к 7 ноября, улучшить качество выпускаемой продукции, до минимума сократить брак, — цитирует «Ярцевский рабочий» резолюцию с митинга трудового коллектива хлебокомбината («Уничтожим фашизм»).    

— Пусть знают кровавые фашистские собаки, что они жестоко просчитались, — пишут от имени тружеников Подрощинского сельского поселения товарищи А. Карпачев, Е. Семченков, Н. Грищенков. – Советский народ <…> даст сокрушительный отпор обалделым германским бандитам. <…> Мы еще дружнее будем работать на социалистических полях, чтобы еще больше укреплять мощь нашей доблестной Рабоче-Крестьянской Красной Армии. («Дружнее будем работать на колхозных полях»).

На митинге жильцов дома №8 по Луначарской улице «бывшая работница фабрики — пенсионерка  тов. Осипова в своем выступлении призвала всех пенсионеров – бывших рабочих фабрики – к тому, чтобы в случае мобилизации молодежи на фронт все старые рабочие стали бы за станки и машины». («Пенсионеры заменят молодежь на производстве»).

Нужно ли говорить о том, что этим обещаниям и планам не суждено было осуществиться. То есть, в тыловых регионах советские люди трудились действительно героически, но до первых бомбежек Ярцева оставались считаные дни. Уже 9 июля разбомбят хлебокомбинат; совсем скоро наши поля будут гибнуть под гусеницами фашистских танков; ткацкие станки рабочие фабрики будут затапливать в Вопи, чтобы они не достались врагу. И уж конечно, 7 ноября не удастся подвести итоги намеченного социалистического соревнования. 

 На фронте без

 существенных перемен

Следующий военный номер «Ярцевского ударника», которым располагает наша редакция, датирован 12 июля 1941 года. До начала обороны Ярцева оставалось 3-4 дня — ночью 15 июля после жестокой бомбардировки северо-западнее станции Ярцево был высажен крупный немецкий десант — около 1000 человек.  Утром 16 июля для ликвидации диверсантов направлены два отряда работников военкомата и милиции, вооруженных рабочих, участников финской кампании.

К сожалению, номера газеты между 23 июня и 12 июля не сохранились, но нумерация (а 12.07.1941 вышел 164-й номер) позволяет подсчитать, что за эти 20 дней вышло 19(!) номеров, то есть газета выходила практически ежедневно.

Конечно, изменился и формат «Ярцевского ударника»: если еще в июне это полноценное четырехполосное издание, то в середине июля – боевой листок на одной страничке. И задача его – ежедневное информирование населения о положении на фронтах.

Вполне естественно, что три пятых печатной площади – «От советского информбюро».

Вот некоторые выдержки из сводок, рисующие картину времени:

— В течение 10 июля на фронте не произошло чего-либо существенного.

— Крупные танковые силы противника начали ожесточенное наступление на правый фланг Н-ского соединения. Немедленно введенная в действие наша артиллерия открыла ураганный огонь по вражеским танкам. Не выдержав сильного огня, противник отступил, оставив на поле до 70 разбитых танков…

— Героическое сопротивление Красной Армии вызывает бешеную злобу германских фашистов. Свою злобу они пытаются выместить на раненых красноармейцах. Немецкие истребители, как коршуны, охотятся даже за отдельными санитарами, подбирающими раненых на поле сражения. В гор. Поставы фашистский легкий бомбардировщик расстрелял из пулемета санитаров, выносивших на носилках раненых красноармейцев, несмотря на то, что немецкий летчик ясно видел на санитарах четкие опознавательные знаки Красного креста. Особенно жестоко расправляются фашисты с ранеными красноармейцами, попавшими в плен. Вырвавшийся из кошмарного гитлеровского плена сержант И. Карасев был свидетелем дикой расправы фашистов над четырьмя тяжело ранеными пленными красноармейцами. Одному раненому бойцу, категорически отказавшемуся отвечать на вопросы военного характера, по приказу офицера отрубили руки и выкололи глаза. Остальных трех красноармейцев, обессилевших от потери крови, палачи обварили кипятком, а потом закололи штыками. 

— Многомиллионная советская интеллигенция грудью встала на защиту родины. По инициативе доктора технических наук товарища Филоненко, профессора и преподаватели Ивановского энергоинститута решили в свое каникулярное время работать на промышленных предприятиях области.

— Юные патриоты помогают органам НКВД вылавливать гитлеровских шпионов и диверсантов. Город К был погружен в темноту. Лишь в одном окне местной гостиницы и окнах двух других домов, расположенных в разных концах города, появился свет. Учащиеся взвода Владимира Косинского выследили врагов, занимавшихся сигнализацией, и сообщили милиции. Три вражеских поста были немедленно ликвидированы…

Как ни удивительно, в последнем перед началом обороны Ярцева газетном номере совершенно отсутствует «местный» материал. С чем это связано, мы уже не узнаем: то ли не было достоверной информации и понимания ситуации в городе, то ли не считали возможным ее разглашать. 

Как бы то ни было, открывалась новая страница в истории Ярцева: 83 дня обороны.

         Татьяна Филимонова