Случайная находка
Шаг за шагом, метр за метром бойцы поискового отряда «Безымянный» обследуют лесной массив в районе Капыревщинского сельского поселения. В 1941 году в ходе оборонительно-наступательных операций здесь шли ожесточенные бои. В таких местах энергетика особенная. И поисковики, десятки лет возвращавшие пропавших без вести солдат из забвения, чувствуют это особенно. Земля, пропитанная кровью, как будто сама притягивает поисковые операции именно туда, где павшие ждут своего часа.
37-летний боец поискового отряда Александр Иванов идет с глубинным щупом по самой кромке молодого березняка, с годами заполонившего окраину некогда большого поля. Обследует слежавшуюся землю. Неожиданно щуп издает звук, характерный при нахождении костных останков. Боец забивает шурф. Спустя несколько минут на дне воронки обнаруживают что-то металлическое.
— Ребята, сюда! — крикнул Александр. – Там что-то есть, под корнями. Топор нужен.
Уже через несколько минут командир отряда Андрей Серков приносит ящик с нехитрым инструментом. Ловко орудуя топором, ребята то и дело отбрасывают во все стороны землю и обрубки подземных корней. Вскоре из ямы извлекают проржавевшую от времени саперную лопатку. Рядом с ней обнаружены кости — человеческие останки. Позже членам отряда удается установить: они принадлежат бойцу Красной Армии.
— Поисково-разведывательный выезд, организованный в этом году по местам боев 166 Томской стрелковой дивизии, воевавшей на территории Ярцевского района в 1941 году, плавно перешел в Вахту Памяти, — вспоминает командир поискового отряда «Безымянный» Андрей Серков. – Участвовали наши коллеги из Томской области – поисковики отряда «Патриот» во главе с командиром Максимом Еризовым. Случайно, как это часто бывает, в одной из ям мы обнаружили останки советского солдата. Сообщили куда положено. Присмотрелись, а рядом два больших, просевших участка земли, похожих на засыпанные воронки. Тогда подумалось: если боец погиб от попадания снаряда, возможно, он здесь не один. Я ткнул щупом в воронку. И точно…
Из двух огромных ям впоследствии поисковики извлекли останки еще 34 человек.
35 человек с «пятака»
Предположив, что перед ними может оказаться массовое захоронение, пятеро бойцов «Безымянного» работали не спеша. Сантиметр за сантиметром, осторожно разгребая глинистую землю, проводя эксгумацию останков, поисковики увидели страшную картину: тела солдат были сброшены в яму хаотично, лежали поверх друг друга, в несколько рядов. При них были обнаружены индивидуальные перевязочные пакеты, каски, полуистлевшие фрагменты солдатской формы, нательной одежды, ремни, обувь. Не у всех, конечно, у некоторых. Попадались мелкие личные предметы вроде карандашей, стирашек, ложек. Подписных вещей не было. Оружия тоже. Предположительно, оно было стянуто с трупов немцами или местным населением. Останки шестнадцати человек, на долгих 80 лет засыпанных землей, были найдены в одной яме. Восемнадцати – в другой.
По элементам полуистлевшей одежды и смертному медальону среди них удалось определить одного лейтенанта – вероятнее всего, командира.
По характеру осколочных повреждений командир поискового отряда «Безымянный» определил: скорее всего, это останки бойцов, погибших в атаке.
— Андрей Павлович, как удалось установить причину смерти солдат?
— Сохранность останков была хорошая. Вероятно, сказалось то, что место захоронения располагалось на сухом участке, не в болоте. У многих солдат осколками были перебиты руки, ноги. Визуально определяются осколочные ранения в области груди, переломаны ребра. В ямы они были сброшены сверху, наспех закиданы землей. В нормальных условиях наших солдат хоронили, укладывая ровными рядами, иногда сверху накидывали шинели. Да и ямы, по всем признакам были не выкопаны лопатами специально, а являлись воронками от разорвавшихся снарядов. 35 человек с «пятака» – это массовое захоронение. В этих местах сражались сразу несколько советских стрелковых дивизий: 166-я, 162-я и 91-я. Пока трудно определить, к какой дивизии относились погибшие. Надеюсь, скоро мы это узнаем.
— Как Вы думаете, их наши захоронили?
-Трудно ответить. Может быть и наши, а может, гражданское население. Во избежание распространения инфекций и эпидемий немцы часто заставляли мирных жителей захоранивать солдат, оставшихся на полях боев. Мы обратили внимание, что обувь у бойцов была частично снята. Пока не могу объяснить причины. По требованиям военного времени советских военнослужащих необходимо было хоронить в нательном белье, гимнастерках, брюках и обуви.
24 сентября все найденные бойцы были с почестями перезахоронены в Ярцеве на Поле Памяти.
75 дней и ночей
Июль, август, сентябрь 1941-го. Ярцевский оборонительный рубеж. Территория от реки Вопь до деревень Старое и Новое Морохово представляет собой единое огромное поле сражений. 91-я стрелковая дивизия, сформированная из сибиряков, красноярцев, и 166-я Томская, в которую входило немало томичей, уроженцев Курской области, держат оборону. С июля то и дело дивизии пополняются призывниками из Смоленска.
О бойцах 91-й дивизии мы неоднократно рассказывали на страницах нашей газеты. Боевой путь Томской 166-й был таким же трагичным и недолгим. С самого начала войны томичи, как и красноярцы, принимали участие в жестоких, кровопролитных боях, получали страшные ранения, попадали в плен, массово гибли. Из почти 15 тысяч солдат, входивших в состав дивизии в начале июля 1941 года, к моменту ее выхода из окружения в Вяземском котле несколькими месяцами позже осталось 517 человек. Многие до сих пор числятся пропавшими без вести. Возможно, именно их останки сегодня находят поисковики на Смоленщине.
166-я стрелковая дивизия была сформирована в Томске осенью 1939 года. В ее рядах, помимо томичей, находились новосибирцы, жители Красноярского и Алтайского краев. 22 июня 1941-го дивизия встретила в летних лагерях под Югрой. После объявления о нападении Германии личный состав дивизии в спешном порядке возвращают в Томск, где доукомплектовывают: бойцы получают новое обмундирование, оружие, боеприпасы. 26 июня они прощаются с родным Томском, многие навсегда. Эшелоны отправляются на Западный фронт…
Томская дивизия была одним из соединений Красной Армии, которое выдвигалось из внутренних военных округов в целях подкрепления на западные границы страны.
После захвата Минска следующей целью группы «Центр» был Смоленск. К середине июля Томская дивизия в составе сибирской 24-й армии заняла оборону на рубеже Белый — Дорогобуж — Ельня. Боевое крещение томичи приняли 19 июля у озера Щучье, в 60 километрах от города Белый. Вступив в яростное сопротивление со значительно превосходящими силами противника, сибиряки нанесли немцам ощутимый урон. Через три дня они были переброшены в направлении Духовщины и дальше в сторону Смоленска для участия в Духовщинской наступательной операции.
1941-й. Тяжелые, кровопролитные бои идут с нарастающей ожесточенностью, не прекращаясь ни днем, ни ночью. Имея преимущество в живой силе и технике, противник яростно контратакует. Добиться большого продвижения сибирякам не удается. Однако немецкое наступление приостанавливается. Уже понятно, что план молниеносной войны сорван.
Из открытых исторических источников: «На рубеже в районе Капыревщины сибиряки, проявив мужество и стойкость, задержали продвижение немецких войск и обеспечили войскам Западного фронта возможность для отхода. Позже из Вяземского котла смогли выйти только 517 солдат 166-й стрелковой дивизии. Однако в реальности эта цифра гораздо меньше, так как к группе сибиряков по пути присоединялись бойцы из других частей. Большинство воинов Томской дивизии погибли или попали во вражеский плен. Те, кто не смог прорваться к своим, ушли в леса, чтобы продолжить борьбу с захватчиками в составе партизанских отрядов Смоленщины».
75 дней и ночей 166-я и 91-я стрелковые дивизии храбро сражались на Смоленской земле, несмотря на многократное численное превосходство врага.
О чем молчит солдатский
медальон
— В ходе раскопок в месте массового захоронения, — рассказывает Андрей Серков, – нам удалось найти четыре медальона. Один из них был пустым, без вкладыша. Второй — с виду в нормальном состоянии, жестяной, образца 1925 года. В жестяном футляре бумага не может храниться долго, но мы надеялись, что повезет. Третий медальон был сильно поврежден и посечен осколками снарядов. Слишком дорогой ценой достается память о защитниках Смоленщины, поэтому, чтобы не испытывать судьбу, самостоятельно открывать медальоны мы не решились, подключили экспертов. 16 августа медальоны были переданы на экспертизу.
— Андрей Павлович, удалось прочитать хотя бы один из медальонов?
— К счастью, да. В августе эксперт московской лаборатории «Солдатский медальон» Андрей Фетисов работал с поисковиками в Ельнинском районе. Мы привезли ему свои находки. Он осмотрел их, вскрыть не удалось, пришлось пилить футляры. Один полуистлевший сверток сразу раскрутился, качество бумаги было хорошее, но прочитать ничего не удалось, чернила выцвели. Его забрали в Москву. Второй медальон был сильно поврежден, надежды на сохранность в нем каких-либо сведений, практически, не было, его тоже забрали в Москву. И все-таки через неделю специалистам удалось прочитать его содержимое. На почти рассыпавшемся клочке бумаги было написано: «Рубанов Николай Иванович, 1.08.1921 года рождения. Украинская ССР, Черниговская область, Добрянский район, пгт. Добрянка. Призван 1.09.1939 года. 503 отдельный полк 91 Красноярско-Ачинской стрелковой дивизии. Лейтенант, командир радиовзвода». На портале «Подвиг народа» удалось найти его фотографию и данные. До сих пор он числился пропавшим без вести.
— Удалось связаться с родственниками?
— В настоящее время установить связь с гражданами Украины, тем более Черниговской области, очень сложно. Но, надеемся, когда-нибудь мы сможем это сделать. Удалось установить, что на момент гибели он был не женат, окончил Саратовское радио-училище. Пока это все.
— Личности найденных бойцов без медальона и подписных вещей установить можно? Есть еще способы хоть что-то о них узнать?
— Работаем. Делаем запросы. Изучаем данные военных архивов, списки сформированных стрелковых дивизий. В военное время среди красноармейцев иметь при себе медальон считалось плохой приметой. Суеверие, конечно. Бойцы не хотели накликать смерть, поэтому из жестяных капсул часто делали мундштуки, вкладыши скуривали. Из-за этого устанавливать личности погибших иногда приходится по фрагментам обмундирования и личным вещам: часам, перочинным ножам, посуде. Иногда удается найти чудом сохранившиеся письма домой.
Понятно, что никто из найденных в общем захоронении бойцов не ожидал смерти в первые месяцы войны. Сейчас мы предполагаем, что это были солдаты 91-й стрелковой дивизии. С Ярцевских высот она пошла дальше, на Вязьму, где попала в окружение и была почти полностью уничтожена. Много поднимаем томичей, красноярцев, солдат 162-й дивизии, присланных в Ярцевский район в августе 1941-го для усиления группы Ивана Болдина. Иногда в одной яме могут находиться бойцы разных подразделений. Война все перемешала.
Мне запомнился случай, который произошел в 2012 году. Летом мы нашли нескольких солдат. При одном из них был медальон в хорошем состоянии. Решили сами его прочитать. Сижу с ручкой, записываю то, что диктуют: Щекинев Алексей Петрович, 1912 года рождения, Смоленская область, город Ярцево, улица 5-я Лесная, дом 24. Я не поверил своим ушам. Наш! Ярцевчанин! И погиб на ярцевской земле, защищая родной дом!
Мы быстро выехали по указанному адресу. Смотрим, бабули сидят во дворе на скамеечке, мы к ним. Рассказываем: так и так, ищем родственников солдата.
— Нет, сынки, — говорят бабули, — это не здесь. В 1957 году в Ярцеве перенумерация домов была. Ищите в другом месте.
Эх, трудно тогда было найти его родственников, но мы все-таки смогли, только позже. Внучка живет в Десногорске. Она приезжала сюда с сыном, мы вручили ей документы погибшего. Очень тронута была.
Несмотря ни на что, сегодня мы продолжаем работать. В этом сезоне нашему поисковому отряду «Безымянный» удалось поднять 43 бойца Красной Армии. Пусть не смогли установить имя каждого, но 43 человека обрели свой последний приют со всеми почестями настоящих героев, оставшись в памяти благодарных потомков. Поиск продолжается. Вернуть имя солдату, который остался на поле сражения ради нашего будущего – это должно быть святым для каждого человека, по-моему, так.
Надежда Данюшина